Трактат о пиле и суке

Так было задумано или иначе, и было ли задумано вообще, мне не ведомо. Откуда мне знать? Оно вылезло, никого не спросив. Может, оно и к лучшему, что сейчас. По крайней мере, нет у нас больше оснований для самоуспокоения, и лишь упрямое нежелание смотреть правде в глаза может нам помешать видеть в ставших привычными вещах нечто ужасное.

            Группа из двух молодых людей из Академгородка города Иркутска, забавлявшаяся жестокими убийствами людей с декабря 2010 года по март 2011 и прозванная горожанами за избранное её членами орудие убийства «молоточниками», была обезврежена. Их арестовали благодаря здоровому чувству долга родственника одного из её участников, обнаружившего по чистой случайности оставшуюся видеозапись жестокого убийства. Следом выяснилась масса шокирующих подробностей деятельности этой группы.

            Активисты иркутского Интернета, своего рода активисты стихийного локального виртуального движения сопротивления насилию, нашли группу в молодёжной социальной сети «вКонтакте», где она носит  кровожадное наименование «Иркутская антибомж-банда: "Магия крови"». Что страница этой виртуальной группы, что персональные страницы обоих её руководителей – Артёма Ануфриева и «Расчленённая ПугачОва» Никиты Лыткина, что страницы всех её участников, число которых после задержания её реального «ядра» сократилось до пяти, в большей или меньшей степени отражают приверженность этих молодых людей к культу насилия и жестокости. Фотографии и видеоролики со сценами убийств и издевательств над людьми на этих страницах присутствуют в изобилии. У Лыткина, например, собрано около четырёхсот подобных видеороликов. Характерны комментарии к фотографиям, записи на «стенах» и в «обсуждениях», где с банальными претензиями на оригинальность в виде матов и «падонковских» жаргонизмов смакуются подробности, выражается восхищение особенно дерзкими и кровавыми расправами, кое-где осуществляются попытки вовлечения в группу новых членов. Примечательно, что «молоточники» свою группу «Магия крови» посвятили деятельности иркутского садиста-убийцы Константина Шумкова и пятерых его несовершеннолетних подельников, убивших с особой жестокостью, с издевательствами над умирающими людьми и расчленением трупов, пять человек и совершивших еще целый ряд циничных преступлений насильственного характера.

            Дальше – больше. В списках «групп» участников – сплошь группы деструктивной направленности, среди которых есть и довольно массовые. Например, в группу «Маньяки и серийные убийцы (Maniacs and serial murderers)» входит 12 848 участников, «Сатанизм - это... » – 11 551 участник, «Я НЕНАВИЖУ ЛЮДЕЙ» –  1 163 участника, «Медвежий фарш (Страх, Смерть, Ужасы, Жесть) 18+» (позиционируется как «Группа, содержащая сцены насилия...») – 235 591 (!) участник, в группу «333-333-333» («самый большой сборник видео- и фотоматериалов странного и пугающего содержания, так называемых "смертельных" файлов, программ и сайтов - объектов странного..») – 22 809 участников и так далее. В списках «групп» участников группы «Магия крови» и их «друзей» множество виртуальных сообществ с подобной тематикой, а также немало групп, заблокированных администрацией соцсети «вКонтакте».

            Дальше – ещё больше, и чем больше, тем более явственно наступает понимание сформировавшегося в молодёжной среде мощного пласта субкультуры цинизма, насилия и жестокости. Для того, чтобы разобраться во всей проблематике этого явления, нужны годы труда многих социологов, педагогов, психологов и других специалистов. Здесь же необходимо и достаточно принять данное явление по факту его наличия и осветить некоторые его наиболее важные и актуальные аспекты.

            Не вызывает сомнений, что участники и участницы всех этих деструктивных виртуальных групп в соцсетях являются потребителями весьма специфического контента, причём, активными потребителями, поскольку Интернет – не телевидение, и каждый выбирает для себя то, что приходится ему по вкусу. Что заставляет десятки и сотни тысяч молодых людей и дев искать в сети и за её пределами то, что у их родителей вызывает оторопь, шок, отторжение, тошноту и другие естественные человеческие реакции?

            Факторы, вызывающие массовое стремление к потреблению подобного контента, могут быть как внутренними, так и внешними, но действуют они всегда в сочетании. В каждом конкретном случае могут преобладать внешние или внутренние причины, из которых главными будут те или иные вполне конкретные отклонения от нормального психического развития или социальной адаптации, но никогда не удаётся вычленить единственную причину болезненной страсти человеческого индивида к насилию. Внешнее и внутреннее переплетаются в причудливых сочетаниях в настоящем и прошлом через гены и воспитание, весь предшествующий опыт социализации человека и его врождённые наклонности.

            Генетически предначертанные особенности личности не являются константами, безусловно определяющими её облик, как считалось до сравнительно недавнего времени. В генетике были даже специально введены такие понятия, как пенетрантность и экспрессивность генов, чтобы можно было научно объяснить результаты многочисленных исследований, доказывающих, что различные гены одного и того же индивида в разные периоды его жизни «спят» либо «бодрствуют» в зависимости от требований, предъявляемых средой к индивиду, и взаимодействуют между собой в сложных комбинациях, подстраиваясь под выполнение актуальных задач. Спрятанная в генах информация постепенно становится доступной для учёных, в том числе и та, что программирует склонность к агрессии и другие социально значимые черты личности. Наличие или отсутствие определенных генов и их сочетаний есть важнейшее условие для проявления асоциального или деструктивного поведения человека разного рода, но его значение ограничено принципиальной возможностью и вероятностью в плане лёгкости возникновения. Нет нужных генов – и человек не станет преднамеренно убивать себе подобных даже на войне, всячески избегая такого действа; есть такие гены, и убийство возможно в принципе. Будет ли оно совершено в реальности, зависит от массы внешних и внутренних причин. Среди внутренних причин есть и генетические. От того, насколько крепко «спят» требующиеся для этого гены будет зависеть лёгкость, с которой человек встанет на путь убийцы. У каждого человека свой «порог». Один перейдёт свой порог с лёгкостью ещё в детстве, подталкиваемый средой на этот порочный путь, а другому потребуется мучительная внутренняя борьба на фоне острого внешнего конфликта «на выживание».

            В человеческом обществе мощнейший инструмент биологического развития, естественный отбор, нарушен двояким образом. С одной стороны, социальное обеспечение и медицина откладывают приведение его решений в исполнение на неопределённое время, в будущее, по сути, превращая жизнь большинства людей в постоянное бегство от рока. С другой стороны, естественный отбор обслуживает сиюминутные социальные и политические требования различных людских сообществ, меняющиеся чем дальше, тем чаще. Совместное действие обоих этих факторов приводит к нарастающей суммарной ошибке отбора. Мы понимаем, что наш общий генетический материал прошлого века отличается от бывшего в веке позапрошлом и ещё больше – от имеющегося в веке нынешнем. Мы чувствуем, что изменения в генетике произошли не в нашу (современную) пользу. Мы даже можем указать на те или иные объективные причины падения нашего генетического потенциала. Но судим мы об этом неизбежно в узких рамках собственных потребностей сегодняшнего дня. Любые попытки сознательно «поправить» отбор лишь увеличат его суммарную ошибку за счёт внесения в естественный процесс ещё больших конъюнктурных искажений. Вследствие предельной сложности генетического аппарата и неоднозначности его взаимодействий с внешней средой, процессы вырождения, как и возрождения, не поддаются сознательному контролю. Они хоть и уступают на время прямому воздействию, но отдалённый результат этих воздействий абсолютно невозможно предсказать. Соответственно, нет никаких реальных возможностей для устойчивого механического управления генетическим потенциалом человечества или отдельных наций, каким бы сложным оно не было задумано.

            Более перспективным видится исправление другой группы внутренних факторов, определяющих склонность к насилию и жестокости. Эти факторы являются приобретёнными знаниями, полученными извне и интегрированными в личность на различных уровнях её организации в процессе воспитания. Знания, полученные в раннем возрасте, включаются в глубинные структуры личности и становятся её интимными чертами, практически неотличимыми от врождённых. Не случайно в биографии большинства известных маньяков и серийных убийц наличествует «тяжёлое детство», связанное с жестоким обращением, безразличием или гиперопёкой со стороны самых близких людей. Тяжёлые моральные и даже физические травмы маленьким детям наносятся каждый день и каждый час, сопровождая жизнь юных страдальцев начиная ещё с внутриутробного периода. Условия, в которых проживает огромное количество детей, обязательно «разбудят» деструктивные гены, как бы крепко они не спали. Это, конечно же, не значит, что ребёнок из «неблагополучной» семьи, имеющий «подходящий» генетический аппарат, обязательно станет садистом и убийцей, но над насекомыми, мелкими животными и другими, более слабыми, детьми он, скорее всего, будет издеваться. С другой стороны, дети из «обеспеченных» семей не застрахованы от подобных проблем, так как оценка благополучия семьи по её материальной обеспеченности носит спекулятивно-мещанский характер. Зачастую малообеспеченная семья имеет более крепкие нравственные устои, чем семья богатых и внешне успешных, но аморальных людей.

            Богатство связано с честью напрямую. Невозможно разбогатеть, не наступив на горло своей совести. Честным трудом можно добиться лишь благосостояния среднего уровня достатка, но и для этого нужны определённые социально-экономические условия, которых у нас нет. Средний класс, опора здоровой экономики, отсутствует у нас как явление. Принадлежность к среднему классу означает не роскошь, но достаток и уверенность в завтрашнем дне. Наш «средний класс» состоит из людей, «не вписавшихся в рынок», из «аутсайдеров», вкалывающих на двух работах бюджетников или ведущих бесплодную борьбу с системой предпринимателей, едва сводящих концы с концами и понимающих, что рано или поздно они будут раздавлены обстоятельствами, но не знающих, когда именно это случится. Всё, чего хочет большинство наших сограждан – это успеть «вытянуть» своих детей, попытаться протолкнуть их в класс богатых. Потому что они не желают, чтобы дети повторяли их тяжкий и уничтожающий человеческое достоинство жизненный путь. Увы, эти попытки обречены на провал в девяносто девяти случаях из ста. Социальные лифты в нашем обществе намеренно обесточены и разрушены.

            Пока родители заняты борьбой за лучшую долю детей, их чада предоставлены сами себе, успешно осваивают свои права и не особо утруждают себя освоением своих обязанностей. При этом, они подвергаются двойственному разрушающему воздействию среды. Двойственность, имеющая единый корень и общие негативные последствия для детской и подростковой психики, проявляется в противоположной в своих внешних атрибутах направленности. Внешняя атрибутика одной из них наиболее ярко выражается в «гламуре», а другой – в «оригинальности».

            «Гламур», как вершина искусственного айсберга «попсы», непреодолимо притягивает своим сиянием детские души. Взрослые осознают примитивизм, пустоту и порочность «выдающихся личностей», волею хозяев этого мира вознёсшихся над другими и всегда готовых на всё ради своего пребывания на вершине «успеха», либо испытывают к гламурным выскочкам необъяснимое раздражение тем большей силы, чем более настойчиво им их навязывают. Ребёнок же, не понимая, что это лишь наживка на крючке одержимости сверхзадачей достижения личного успеха «любой ценой», набрасывается на неё с жадностью. Родители иногда идут на поводу таких стремлений, или даже сами подталкивают своих детей к ним, отдавая их в руки воротил бизнеса особого рода, заправляющих различными школами моделей и другими подобными чрезвычайно жадными до денег машинами по поставке на известный рынок «свежего мяса», но чаще не могут позволить себе и этого. Столкнувшись с ограничениями, накладываемыми реальностью (либо реалистичностью взрослых), дети часто уходят в принципиальное отрицание «гламура» вместе со всеми прочими внешними проявлениями успешности и ищут себя во внешней, поведенческой независимости. Протест распространяется обычно и на родителей, как на «виновных» в необеспечении успеха, и отношения в семье между поколениями, и без того сложные в наше время, портятся окончательно.
            Но «андеграунд» – вполне сформировавшийся рынок идей и атрибутики. Детская и подростковая «оригинальность» всегда банальна. Ориентированные на протест подростки группируются в сообщества по интересам, в которых причудливо сочетаются конформизм и индивидуализм, причём, довольно часто, в виде стремления к лидерству в степени протеста и дерзости его выражения. Суть протестной «темы» не так уж важна, так как идеология на первых порах лишь прикрывает и обслуживает общий неясный революционный зуд компенсаторного генеза. Гиперкомпенсация сомнений в своих способностях, достоинствах и ценности, особенно терзающих молодых людей в препубертате и раннем пубертате, вплоть до тирании чувства неполноценности, есть наиболее простой и надёжный механизм формирования девиантного поведения. В поисках выхода из кризиса подростки находят «неформальный» рынок. На выбор подросткам предлагается масса молодёжных вариантов различных «неформальных» течений, полученных в результате намеренной примитивизации и формализации известных социально-политических воззрений, в том числе, и маргинальных, «ультра», удельный вес которых неудержимо растёт. Их преобладание усиливается по той простой причине, что «ультра» течения всегда в большей степени «андеграунд», чем другие. То есть, «круче», «брутальнее» и, потому, более притягательны. Они больше соответствуют задачам гиперкомпенсации потери чувства собственного достоинства, уверенности в своей безусловной ценности и шансов на достижение личного успеха традиционным путём.

            Здесь необходимо учесть такую особенность детской и подростковой психики, как максимализм, который не позволяет ребёнку взвесить те или иные аспекты сложного явления и провести его комплексную оценку. Ребёнок смотрит на мир иначе. У него ещё нет достаточного набора универсальных и чётких нравственных ориентиров, и он ищет их в прямых ассоциациях с немногими ему уже известными. По сути, он пребывает в мире, в котором Добро и Зло никогда не смешиваются в одном объекте. Именно поэтому ребёнок настолько доверчив и так легко ведётся на любую провокацию. Ребенок может достигнуть больших размеров тела и набраться физической силы, преуспеть в развитии отдельных аспектов логического мышления, достигнуть высот в высокомерии, цинизме, насилии и жестокости, но при этом оставаться удивительно наивным. В процессе взросления, он должен созреть не только физически, но и духовно, но этого не происходит, поскольку взрослые, сами потерявшие моральные ориентиры, не способны комплексно передать устойчивую систему ценностей детям. У них её просто нет! Когда-то выработанные родителями в иных социальных условиях ценности частично утрачены, частично превратились в пустые лозунги, от которых больше вреда, чем пользы, ведь дети очень чувствительны ко лжи. Двуличие взрослых уничтожает духовную близость между детьми и их родителями безвозвратно.
           Инфантильность общества растёт. Взрослые наряду с детьми пребывают в плену «Ботанической философии» и в большинстве бытовых ситуаций взаимодействуют друг с другом и с миром, не выходя за её пределы. В отдельных ситуациях взрослый способен перемещаться в более высокие духовные состояния, но современном мире это требует определённых душевных усилий, ему проще и энергетически дешевле пребывать в базовом состоянии рефлексии, в том числе при общении с собственными детьми. Не получив необходимого для душевного развития знания ни от родителей, ни от педагогов, дети замещают этот дефицит на улице и в сети Интернет, где для них уже расставлены сети несколько иного рода.

            Рынок игровой, аудио, видео и печатной продукции, содержащей сцены насилия и его оправдания разного рода, развивается аналогично тенденциям любого другого рынка, а в особенностях повторяет историю развития традиционного «Адалта». Как и в секс-индустрии, предоставляющей жаждущим всё большего разнообразия и реалистичности извращений «свежее мясо» в необходимых объёмах и качестве, и не останавливающейся ни перед какими моральными или юридическими преградами ради удовлетворения спроса, рынок реагирует и на растущие запросы потребителей жестокой продукции. Из примитивных и наивных «ужастиков» 80-х годов прошлого века вырастают жуткие реалистичные мистические триллеры вроде «Техасской резни бензопилой», из которых затем вычленяется жестокость в рафинированном виде и реализуется в полной мере в «Пиле», её многочисленных продолжениях и аналогах. Но и «Пила» постепенно перестаёт удовлетворять растущие запросы потребителя, ведь постановочные сцены со временем «приедаются», и вот потребителю сваливается «писк» садистской моды – сцены убийств и издевательств над реальными людьми. Именно для этого «молоточники» взяли у родственника камеру, чтобы разместить «вКонтакте» видеоролики со своими зверствами, подражая другим подобным извращенцам, которых, как выяснилось, уже предостаточно. И за любительскими съёмками на мобильный телефон неизбежно последуют профессиональная видеопродукция с реальными убийствами и издевательствами, а также предоставление услуг по безопасному удовлетворению сначала интереса к издевательствам и убийствам, а затем и самих этих потребностей, когда они проснутся и раскроются в всей своей обывательской силе. 
            Рынок есть рынок. Если на чём-либо можно делать деньги, то деньги на этом будут делаться. Тем более, если при этом эксплуатируется низшие проявления человеческой слабости. Формула «спрос рождает предложение» верна, но лишь отчасти. В аналогичной части верна обратная формула, «предложение рождает спрос», и это суть маркетинга. Активное продвижение на рынок, прежде всего, молодёжный рынок,  любительской продукции специфического характера особенно заметно в молодёжных социальных сетях, где формируется своеобразная мода на жестокость, обеспечивающая будущий спрос. Приходится констатировать рост потребительства как основы формирования отношения к жизни в целом подавляющего большинства людей, на фоне которого опережающими темпами развивается рынок насилия и жестокости.

            Представляет интерес также сочетание апатии и озлобленности человека нашего времени. Казалось бы, не сочетаемые вещи. Но это лишь на первый взгляд. И то, и другое – от бессилия что-либо изменить в устоявшейся системе тотального воровства и обмана, вся задача которой заключается в обеспечении беспрепятственного обогащения кучки чиновников и олигархов. Неприкрытый грабёж страны происходит под громкие лозунги реформ и модернизации. Усугубление сырьёвого крена экономики, при котором люди, трудящиеся, попросту не нужны, приводит к реальной убыли населения, которую уже не прикроешь манипуляциями со статистическими данными и популистскими обещаниями. Честный бизнес старательно изживается с конца 80-х годов прошлого века, то есть, практически с момента рождения. Процветают лишь те фирмы, которым удалось включиться в государственный сектор экономики, одним из общеизвестных способов заинтересовав конкретных чиновников. Всё ценное, что может родить страна, возгоняется вверх и оседает в частных карманах избранных, а внизу остаются лишь крохи, которых едва хватает для того, чтобы конец не пришёл сразу для всех, а был растянут во времени. Ни о каком среднем классе и речи быть не может, так как внизу не оставляется достаточных ресурсов для того, чтобы люди в него переходили. Если какие выскочки и появляются в этой мёртвой «демаркационной» зоне, то они, как правило, сразу же старательно упихиваются вниз, и лишь в исключительных случаях «принимаются» в ряды «своих людей», причём, о критериях такого «отбора» можно догадаться.

            Нижний слой общества – он по своей природе не является стабильным. Это промежуток между стабильным средним слоем и небытиём. Нижний слой – это гигантская топка, в которой сгорают жизни тех, кто не сумел вырваться из него и подняться в ограниченные самой человеческой природой сроки. Но в современной России всё население, за исключением горстки чиновников, олигархов и их прислужников, пребывает именно в нижнем слое. На дне. Дело за малым – соединить государственный тоталитарный капитализм, высший эшелон фашизма, с бытовым фашизмом униженных, обездоленных и озлобленных масс, и достигается это соединение всего одним законом – законом о дифференциации прав по критерию материального успеха. Общество к нему уже готово.

            Я думаю, что мне не удалось полностью «раскрыть тему». Задача оказалась слишком объёмной и сложной. Однако, и того, что сделано, достаточно для того, чтобы понять, что мы, дети и внуки победителей нацизма и фашизма, очистивших мир от «коричневой чумы», катимся к фашизму. К великой гуманитарной катастрофе, за которой неизбежно последует расплата. От нас, от новой русской «коричневой чумы», избавят этот мир, и будут совершенно правы. 

            Мы приумножаем Зло этого мира. Мы сами себе роем общую могилу. При этом, нас никто не заставляет заниматься этим насильно. И даже никто не убеждает в необходимости проведения земельных работ подобного рода. Мы сами увлечённо этим заняты и радостно друг другу рапортуем об успехах.

            Духовная несвобода оказалась гораздо более крепкой, коварной и кровожадной, чем исторически предшествовавшие ей идеологическая ограниченность, диктатура права, финансовая кабала и физическое рабство.